Советский учёный и конструктор в области ракетно-космической техники. Член-корреспондент АН СССР (1958), Герой Социалистического Труда (1956).
В 1931 году был направлен на обучение в Ленинградскую Военно-техническую академию, но поступил в Ленинградский электротехнический институт. Одновременно Рязанский работал в Особом техническом бюро, в котором занимался разработкой радиоприёмников для военно-морского флота СССР. В 1934 году перевелся в Московский энергетический институт. Одновременно работал в московском филиале Остехбюро. В 1935 году заканчил МЭИ, продолжил работать в Остехбюро, которое было преобразовано в НИИ-20. Занимался радиоуправлением танков, самолетов и торпедных катеров, позднее авиационными радиостанциями.
Перед самым началом Великой Отечественной войны Рязанский начал заниматься радиолокацией, участвовал в разработке первого советского радиолокатора: разрабатывал его приёмную часть. Затем стал Главным конструктором радиолокатора П2, принятого на вооружение. Работа над радиолокатором, начатая в Москве, продолжалась в Барнауле, куда были эвакуированы радисты. Следующей разработкой Рязанского стал локатор наведения П-3, затем был радиолокатор «Бирюза».
В конце войны Рязанский был привлечен к изучению систем наведения ракет Фау-2. В 1945—1946 годах, в числе многих видных советских учёных и конструкторов, находился в командировке в Германии, где изучал разработки германских инженеров. Для этого советскими инженерами был создан институт «Нордхаузен», где работали как советские, так и немецкие специалисты. Рязанский тоже прошел школу «Нордхаузена» вместе с Королевым, Глушко и другими будущими создателями советской ракетно-космической техники. По результатам работы спецкомиссии был выпущен отчёт, третий том «Системы управления немецких ракет» был выпущен под руководством М. С. Рязанского.
Был назначен Главным конструктором НИИ-885 (ныне ФГУП «Российский научно-исследовательский институт космического приборостроения»), который занимался работами по управлению и аппаратуре радиосвязи для ракет. Входил в шестёрку Совета главных конструкторов, принимавшую решения по ракетной отрасли. М. С. Рязанский стал до конца своей жизни главным ракетным «радистом» страны. В январе 1951 года он был назначен главным инженером НИИ-88 Министерства вооружения, а летом 1952 года — начальником Главного управления Министерства вооружения СССР.
В 1954 году он возвращается в НИИ-885 и остается там научным руководителем и Главным конструктором, пребывая на этом посту в течение всех последующих лет, вплоть до 1986 года. Участвовал в разработке радиосистем для баллистических ракет, а впоследствии для космических ракет-носителей, спутников, межпланетных станций. Когда С. П. Королев создал знаменитый «Совет Главных конструкторов», одним из членов Совета стал Рязанский.
С 1965 по 1986 годы М. С. Рязанский работал заместителем по научной работе директора ФГУП «РНИИ КП», оставаясь главным конструктором предприятия. Умер летом 1987 года.
Внук Сергей Рязанский (род. 13 ноября 1974) — российский космонавт-испытатель.
Документальные фильмы о Рязанском М. С.
(видеоматериалы из свободного доступа Интернета)
Советский ученый, конструктор в области ракетно-космической техники. Родился в 1909 году в Санкт-Петербурге. Детские годы провел в Баку, где его отец работал секретарем в конторе Нобеля. В 1923 году семья Рязанских переезжает в Москву. Еще в школьные годы проявился активный характер Миши Рязанского и его обширные знания. Став комсомольцем, он активно занимается комсомольской работой, становится пропагандистом в Хамовниках. Вскоре он находит себе работу: сначала монтер, потом — техник. Еще в шестом классе Рязанский всерьез увлекся радио, которое определило всю его дальнейшую жизнь.
В 1924 — 1927 годах на общественных началах занимается любимым делом, руководит радиокружками, работает в президиуме Общества друзей радио при МК ВЛКСМ, работает в президиуме радиокомиссии при ЦК ВЛКСМ (секция коротких волн). В те же годы увлекался коротковолновой связью, был активным коротковолновиком-любителем. Первым в СССР установил радиосвязь с ледоколом «
Красин», который шел спасать экспедицию Умберто Нобиле. Этим своим достижением Рязанский гордился всю свою жизнь.
Авторитет молодого Рязанского был настолько высок, что именно его фракция ВКП (б) Общества друзей радио в 1928 году рекомендовала для работы в Нижегородской радиолаборатории имени В. И. Ленина — в то время ведущего радиоцентра страны. В Нижнем Новгороде ему доверили заведовать антенным полигоном. Кроме того продолжает активно заниматься комсомольской работой, избирается секретарем комсомольской организации лаборатории. Именно в годы работы в Нижегородской радиолаборатории произошел случай, который существенно осложнил жизнь Рязанского. На краю антенного полигона находился деревянный вагончик с аппаратурой, который однажды сгорел. Началось следствие. В поджоге обвинили Рязанского, вытащив на свет факт, что его дед, которого он никогда в жизни не видел, был попом в Тамбовской губернии. Ярлык «
Рязанский — враг народа», который с чьей-то «
легкой» руки тут же был к нему приклеен, чуть было не стал для него фатальным. На защиту Рязанского активно встала молодежь лаборатории, которая буквально отбила его. Отделался пустяком — месяцем принудительных работ. Пожар на полигоне и дед-священик преследовали его всю жизнь. Так, став в 1931 году кандидатом в члены ВКП (б), он только в 1940 году был принят в члены партии. Но благодарность Нижегородской лаборатории у Рязанского осталась на всю жизнь, именно в те годы он стал заниматься тем, чем занимался до конца своей жизни — военной радиотехникой.
На террасе в «
нулевом» квартале г. Ленинска
(Слева направо: 1-й ряд – Г. А. Тюлин, маршал Н. И. Крылов, С. П. Королев, Б. А. Строганов; 2-й ряд – В. П. Бармин, М. С. Рязанский, Н. А. Пилюгин, А. Г. Мрыкин, В. И. Кузнецов; стоят (?), А.Г. Захаров, А. Г. Иосифьян)
В лаборатории Рязанский конструирует свои первые радиостанции, некоторые из которых приняты на снаряжение РККА. В 1931 году кто-то из руководства лаборатории вспомнил, что у молодого талантливого ученого нет специального образования и направили его в Ленинградскую Военно-техническую академию. Однако в тот год приема в академию не было и Рязанский поступил в Ленинградский электротехнический институт. Одновременно он устраивается на работу в Особое техническое бюро (Остехбюро), в котором занимается разработкой радиоприемников для военно-морского флота СССР. Общая неустроенность, работа, учеба — все это привело к тому, что Михаил тяжело заболел туберкулезом. Приговор врачей был лаконичным: « Останешься в Ленинграде – умрешь». Не надеясь на выздоровление, смирившись с мыслью о скорой смерти, Михаил уехал в Башкирию, куда к тому времени перебралась его семья. Отец и мать поили его кумысом, кормили медом, и смогли таки вылечить сына. В 1934 году он возвращается в Москву, переводится в Московский электротехнический институт (МЭИ), работает в московском филиале Остехбюро.
Совет Главных конструкторов: М. С. Рязанский, Н. А Пилюгин, С. П. Королев (председатель), В. П. Глушко, В. П. Бармин, В. И. Кузнецов
В 1935 году заканчивает МЭИ, защитив секретный диплом по системам специального радиооповещения: передача закодированной информации, радиовзрыватели, радиосчетчик под рельсами и другие аналогичные приборы. После окончания института продолжает работать в Остехбюро, которое вскоре преобразуется в НИИ-20. Там он занимается дистанционным радиоуправлением самолетов, торпедных катеров, танков и другой техники, стоявшей на вооружении РККА. Перед самым началом Великой Отечественной войны Рязанский начал заниматься новым для себя, но очень интересным делом — радиолокацией. Он участвовал в разработке первого советского радиолокатора П-2, разрабатывал приемную часть. Работа над радиолокатором, начатая в Москве перед войной, продолжалась в Барнауле, куда были эвакуированы радисты. В невиданно короткие сроки радиолокатор был создан. Все участники разработки, в том числе и Рязанский стали лауреатами Сталинской премии за 1943 год. Следующей разработкой Рязанского стал локатор наведения П-3. В конце войны Рязанский заинтересовался радиосистемами наведения ракет Фау-2 (именно тогда об этих разработках стало известно советским конструктором). В 1945-1946 годах, в числе многих видных советских ученых и конструкторов, находился в командировке в Германии, где изучал разработки германских инженеров. Там советскими инженерами был создан институт « Нордхаузен», где работали как советские, так и немецкие специалисты. Рязанский тоже прошел школу « Нордхаузена» вместе с Королевым, Глушко и другими будущими создателями советской ракетно-космической техники. Возвратившись в Советский Союз он сразу же был назначен Главным конструктором НИИ-885, который занимался работами по аппаратуре и радиосвязи для ракет. Рязанский стал до конца своей жизни главным ракетным радистом страны.
В январе 1951 года он был назначен главным инженером НИИ-88, а летом 1952 года — начальником Главного управления Министерства вооружения СССР. С одной стороны работа в министерстве тяготила Рязанского, он совсем не был приспособлен для чиновничьей работы, с другой стороны эта работа позволила ему узнать устройство министерского механизма: как лучше составить бумагу, с кем согласовать, кому направить, на кого выйти, кого обойти. В 1954 году он возвращается в НИИ-885 остается там научным руководителем и Главным конструктором до самого дня своей смерти. Он участвует в разработке радиосистем для баллистических ракет, а впоследствии для космических ракет-носителей, спутников, межпланетных станций. Когда С. П. Королев создал знаменитый Совет Главных конструкторов, одним из членов Совета стал Рязанский. В 1956 году он вместе с другими членами Совета был удостоен звания Герой Социалистического Труда за разработку и сдачу на вооружение ракеты Р-5 — носителя ядерного оружия, а в 1957 году стал лауреатом Ленинской премии. В 1958 году он был избран членом-корреспондентом АН СССР — так был отмечен его вклад в дело создания первых искусственных спутников Земли. Последние годы жизни принесли Михаилу Сергеевичу горечь утраты близких людей. В 1981 году умерла любимая жена Елена Зиновьевна, а в 1982 году в горах трагически погиб сын Володя. Рязанский заболел, пытался забыться в работе, увлекся созданием аппаратуры для получения телевизионных панорам Марса и Венеры. Но болезнь оказалась сильнее и летом 1987 года Михаил Сергеевич Рязанский умер.
Похоронен на Донском кладбище.
Бюст М. С. Рязанского установлен на космодроме Байконур. Посвященные ему мемориальные доски - на зданиях МЭИ и ФГУП «
РННИ КП».
Награды и звания:
— золотая медаль «
Серп и Молот» Героя Социалистического Труда и орден Ленина (1956
г. - за успешную разработку баллистической ракеты средней дальности Р-5).
— орден Ленина (1959
г. - за достижения в области создания ракетно-космической техники и в связи с 50-летием со дня рождения)
— орден Ленина (1961
г. - за успешное осуществление первого в мире полёта советского человека в космос)
— орден Ленина (1969
г. - за достижения в области создания ракетно-космической техники и в связи с 60-летием со дня рождения)
— орден Ленина (1979
г. - за достижения в области создания ракетно-космической техники и в связи с 70-летием со дня рождения)
— орден Октябрьской Революции (1971
г. - за создание космических систем, обеспечивших успешное выполнение программ освоения Луны и планет Солнечной системы)
— орден Трудового Красного Знамени (1975
г. - за успешное осуществление совместного полёта космических кораблей «
Союз» - «
Аполлон» по программе «
ЭПАС»)
— орден Трудового Красного Знамени (1984
г. - за выполнение заданий Правительства Союза ССР по созданию специальной техники)
— орден Красной Звезды (1944
г. - за выполнение заданий Правительства Союза ССР по созданию специальной техники)
— Лауреат Ленинской премии (1957
г. - за создание межконтинентальной баллистической ракеты Р-7 и успешный запуск первого в мире искусственного спутника Земли).
— Лауреат Сталинской премии (1943
г. - за разработку и сдачу на вооружение первого советского радиолокатора «
Пегматит»).
Михаил Сергеевич Ряза́нский ( -) - советский учёный и конструктор в области ракетно-космической техники .
Биография
В 1934 году он возвращается в Москву, переводится в . Одновременно работает в московском филиале Остехбюро. В 1935 году заканчивает МЭИ, защитив секретный диплом по системам специального радиооповещения, и продолжает работать в Остехбюро, которое вскоре преобразуется в НИИ-20. Занимался радиоуправлением танков, самолетов и торпедных катеров, позднее авиационными радиостанциями.
Награды и звания
- пять орденов Ленина ( - за успешную разработку баллистической ракеты средней дальности Р-5 ; - за достижения в области создания ракетно-космической техники и в связи с 50-летием со дня рождения; - за успешное осуществление первого в мире полёта советского человека в космос; - за достижения в области создания ракетно-космической техники и в связи с 60-летием со дня рождения; - за достижения в области создания ракетно-космической техники и в связи с 70-летием со дня рождения)
- орден Октябрьской Революции (1971) - за создание космических систем, обеспечивших успешное выполнение программ освоения Луны и планет Солнечной системы)
- два орден Трудового Красного Знамени ( - за успешное осуществление совместного полёта космических кораблей «Союз» - «Аполлон» по программе «ЭПАС»; - за выполнение заданий Правительства Союза ССР по созданию специальной техники)
- орден Красной Звезды (1944) - за выполнение заданий Правительства Союза ССР по созданию специальной техники)
- Ленинская премия (1957) - за создание межконтинентальной баллистической ракеты Р-7 и успешный запуск первого в мире ИСЗ).
- Сталинская премия второй степени (1943) - за разработку новой конструкции радиоустановки (первого советского радиолокатора «Пегматит»).
Напишите отзыв о статье "Рязанский, Михаил Сергеевич"
Примечания
Ссылки
Сайт «Герои Страны ».
- Рязанский Михаил Сергеевич // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров . - 3-е изд. - М . : Советская энциклопедия, 1969-1978.
Литература
- - Б. Е. Черток , М: «Машиностроение» , 1999г, - ISBN 5-217-02942-0 ;
- А.И. Осташев , «СЕРГЕЙ ПАВЛОВИЧ КОРОЛЁВ - ГЕНИЙ ХХ ВЕКА» прижизненные личные воспоминания об академике С.П. КОРОЛЁВЕ - 2010г. М. ГОУ ВПО МГУЛ ISBN 978-5-8135-0510-2 .
- «С.П. Королёв. Энциклопедия жизни и творчества» - под редакцией В.А. Лопота , РКК «Энергия» им. С. П. Королёва , 2014 г. ISBN 978-5-906674-04-3
|
||||||||
Отрывок, характеризующий Рязанский, Михаил Сергеевич
В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu"il m"a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.
В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.
Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.
Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
Советский ученый, конструктор в области ракетно-космической техники. Главный конструктор космических систем радиоуправления, член-корреспондент АН СССР, Герой Социалистического Труда (1956).
Человек, который создал радиосистему наведения и управления ракет, долгие годы был засекреченным не только для посторонних, но порой и для близких. Страна узнала имя конструктора только через пять лет после его ухода из жизни.
М.С. Рязанский родился в Санкт-Петербурге. Детские годы провел в Баку, где его отец работал секретарем в конторе Нобеля. В 1923 году семья Рязанских переезжает в Москву. Еще в шестом классе Миша всерьез увлекся радио, которое определило всю его дальнейшую жизнь.
В 1924 - 1927 годах на общественных началах занимается любимым делом, руководит радиокружками, работает в президиуме Общества друзей радио при МК ВЛКСМ, а также в президиуме радиокомиссии при ЦК ВЛКСМ (секция коротких волн). В те же годы увлекался коротковолновой связью, был активным коротковолновиком-любителем. Первым в СССР установил радиосвязь с ледоколом "Красин", который шел спасать экспедицию Умберто Нобиле. Этим достижением Михаил Рязанский гордился всю свою жизнь.
Он влюбился космос задолго до космической эры. Как у Цандера и Королева, его мечтой был Марс. В кругу семьи он часто рассказывал о Красной планете, приговаривая при этом: “Не знаю, есть ли жизнь на Марсе, но нет жизни из-за Марса”. Рязанский полагал: именно радиосигнал, посланный к Марсу, раскроет его тайны.
В 1928 году фракция ВКП (б) Общества друзей радио рекомендовала молодого Рязанского для работы в Нижегородской радиолаборатории имени В.И.Ленина - в то время ведущего радиоцентра страны. В Нижнем Новгороде ему доверили заведовать антенным полигоном. Именно в те годы он стал заниматься тем, чем занимался до конца своей жизни - военной радиотехникой. Однако тогда же в Нижегородской радиолаборатории произошел случай, который существенно осложнил жизнь Рязанского. На краю антенного полигона находился деревянный вагончик с аппаратурой, который однажды сгорел. Началось следствие. В поджоге обвинили Михаила, вытащив на свет факт, что его дед, которого он никогда в жизни не видел, был священником в Тамбовской губернии. Ярлык "Рязанский - враг народа", который с чьей-то "легкой" руки тут же был к нему приклеен, чуть было не стал для него фатальным. На защиту Рязанского активно встала молодежь лаборатории, которая буквально отбила его. (Это были ещё относительно мягкие времена. Несколько лет спустя никто бы за него уже не вступился.) Отделался пустяком - месяцем принудительных работ. Пожар на полигоне и дед-священик преследовали его долгие годы. Так, став в 1931 году кандидатом в члены ВКП (б), он только в 1940 году был принят в члены партии.
В Нижегородской лаборатории Рязанский конструирует свои первые радиостанции, некоторые из которых приняты на снаряжение РККА. В 1931 году кто-то из руководства лаборатории вспомнил, что у молодого талантливого ученого нет специального образования, и Рязанского направили в Ленинградскую Военно-техническую академию. Однако в тот год приема в академию не было, и Рязанский поступил в Ленинградский электротехнический институт. Одновременно он устраивается на работу в Особое техническое бюро (Остехбюро), курируемое заместителем наркома обороны М.Н. Тухачевским, в котором занимается разработкой радиоприемников для военно-морского флота СССР. Общая неустроенность, работа, учеба - все это привело к тому, что Михаил тяжело заболел туберкулезом. Приговор врачей был лаконичным: "Останешься в Ленинграде - умрешь". Михаил уехал в Башкирию, куда к тому времени перебралась его семья. Отец и мать поили его кумысом, кормили медом, и смогли вылечить сына. В 1934 году он возвращается в Москву, переводится в Московский энергетический институт (МЭИ), работает в московском филиале Остехбюро.
В 1935 году Рязанский заканчивает МЭИ, защитив секретный диплом по системам специального радиооповещения: передача закодированной информации, радиовзрыватели, радиосчетчик под рельсами и другие аналогичные приборы. После окончания института продолжает работать в Остехбюро, которое вскоре преобразуется в НИИ-20. Там он занимается дистанционным радиоуправлением самолетов, торпедных катеров, танков и другой техники, стоявшей на вооружении РККА. Перед самым началом Великой Отечественной войны Рязанский начал заниматься новым для себя, но очень интересным делом - радиолокацией. Он участвовал в разработке первого советского радиолокатора П-2, разрабатывал приемную часть. Работа над радиолокатором, начатая в Москве перед войной, продолжалась в Барнауле, куда были эвакуированы радисты. В невиданно короткие сроки радиолокатор был создан. Все участники разработки, в том числе и Рязанский, стали лауреатами Сталинской премии за 1943 год. М.С. Рязанский награждается орденом Красной Звезды. Следующей разработкой Рязанского стал локатор наведения П-3. В конце войны Рязанский заинтересовался радиосистемами наведения ракет Фау-2 (именно тогда об этих разработках стало известно советским конструкторам). В 1945-1946 годах, в числе многих видных советских ученых и конструкторов, он находился в командировке в Германии, где изучал разработки германских инженеров. Там советскими инженерами был создан институт "Нордхаузен", где работали как советские, так и немецкие специалисты. Рязанский тоже прошел школу "Нордхаузена" вместе с Королевым, Глушко и другими будущими создателями советской ракетно-космической техники. Именно там судьба свела шестерых будущих главных ракетных конструкторов страны. Незнакомые друг с другом, они принялись за общее дело - создание отечественного ракетостроения.
Возвратившись в Советский Союз Рязанский, сразу же был назначен Главным конструктором НИИ-885, который занимался работами по аппаратуре и радиосвязи для ракет. В январе 1951 года он был назначен главным инженером НИИ-88, а летом 1952 года - начальником Главного управления Министерства вооружения СССР. В 1954 году Рязанский возвращается в НИИ-885 остается там научным руководителем и Главным конструктором до самого дня своей смерти. Он участвует в разработке радиосистем для баллистических ракет, а впоследствии для космических ракет-носителей, спутников, межпланетных станций. Когда С.П.Королев создал знаменитый Совет Главных конструкторов, одним из членов Совета стал Рязанский. В 1956 году он вместе с другими членами Совета был удостоен звания Героя Социалистического Труда за разработку и сдачу на вооружение ракеты Р-5 - носителя ядерного оружия. В 1957 году М.С. Рязанский стал лауреатом Ленинской премии, а в 1958 году был избран членом-корреспондентом АН СССР. Так был отмечен его вклад в дело создания первых искусственных спутников Земли, выведенных на орбиту ракетой Р-7. До конца своей жизни М.С. Рязанский оставался главным ракетным радистом страны. Под его непосредственным руководством были проведены работы по созданию систем радиоуправления ракетным вооружением различного типа, в том числе баллистических ракет дальнего действия, радиотехнических систем космической связи и управления космическими аппаратами оборонного, народнохозяйственного и научного назначения, включая системы космической навигации, наблюдения, радиотехнических систем дальней космической связи, обеспечивших достижения мирового уровня по изучению Луны, Венеры и Марса. Большой вклад был сделан в радиотехническое обеспечение пилотируемых космических полётов. В конце жизни ученый разрабатывал аппаратуру для получения телевизионных панорам Марса и Венеры.
Награжден пятью орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, двумя орденами Трудового Красного Знамени, орденом Красной звезды и медалями.
Михаил Сергеевич Рязанский скончался в Москве летом 1987 года. Похоронен на новом Донском кладбище, непосредственно у входа, с левой стороны. На надгробии ученого изображены первый в мире искусственный спутник Земли, запущенный 4 октября 1957 года, и система радиоуправления космическими объектами.
Сын ученого, Николай Рязанский вспоминал: «В 1987 году, когда хоронили отца, и много подъезжало организаций с венками, с лент срезали, от какой организации венок принесли, чтобы, не дай Бог, не раскрыть ничего».
Бюст М.С. Рязанского установлен на космодроме Байконур. Посвященные ему мемориальные доски - на зданиях МЭИ и ФГУП "РННИ КП".
Космическую эстафету Михаила Рязанского продолжает его внук - Рязанский Сергей Николаевич (родился в 1974 году) - космонавт-испытатель Федерального космического агенства "Роскосмос", кандидат биологических наук, космонавт-исследователь, командир экипажа испытателей, проводившего 105-суточный эксперимент Института медико-биологических проблем РАН по подготовке полета к Марсу.